Ответы на вопросы от 04.04.04

1.Почему премьеры некоторых спектаклей проходят не у нас в городе, за границей? С чем это связано?
Ну, это вопрос, вопрос, к директорам театра. Я так думаю, что основная, конечно, причина это то, что театр приглашают на премьеры, на определенный фестиваль. Естественно, приглашая, организаторы этого фестиваля платят деньги, то есть обеспечивают нам декорации, репетиционный процесс и т.д. Конечно, материальный вопрос очень серьезный. Ну, в 90-х годах, во всяком случае, так и было. Мы на «Бесы» ездили, на «Чевенгур», «Молли Суини», «Пьеса без названия». Какие-то спектакли, например, «Дядя Ваня» мы репетировали без контракта, не было определенный даты. То есть, наверное, у режиссера, у художественного совета театра предположения какие-то были, когда выпустить спектакль, потому что все равно процесс довольно сложный в театре творческий и экономический. Но ни с кем не связывались, в этом смысле есть некоторые удобства. А есть некоторые неудобства, потому что ни один театр государственный за свой счет богато прожить не может.

2. Чего вы боитесь? Что для Вас самое страшное на сцене (забыть роль, не вовремя выйти, не встретить ответной реакции зрителей и т.д.)? Бывало ли с вами такое?
Конечно, забываешь когда текст – это бывает, случается, то начинается некоторое шуршание мозгами, такой скрежет, даже бы я сказал, иногда идет, то неприятно. Но так сказать, чтобы я этого боялся – нет. Надо готовиться к спектаклю. Иногда бывает случайно какое-то выпадение, но это нечастые случаи, слава Богу и этого я не боюсь. Не та реакция зрителей. Зрители, на мой взгляд, далеко не глупые люди. Если не та реакция, значит, что-то по-другому идет, значит, другой зритель - в другом городе, например, играем. И, на мой взгляд, другой реакции зрителей не надо бояться. Я знаю некоторых артистов, которым некомфортно становится – они начинают волноваться, не по делу нервничать. Я как-то к этому спокойно отношусь. Иногда бывает, что, например, аплодисменты в том месте – ну скажем, напряженном. Они мне не нужны. Но и это можно пережить, потому что зрители же не нарочно аплодируют, чтобы тебе или твоему партнеру помешать.
Ну, похлопали, слава Богу, спасибо, мы продолжаем. Сказать такого, чтобы вот такого, чтобы я боялся – больше всего боишься, когда понимаешь, что роль не сделана или ты не знаешь, что в следующий момент сделать или не знаешь, для чего ты выходишь на сцену. Это страшно, это иногда случается. Но чтобы этого избегать, нужно репетировать больше, думать больше. А так такого страха – нет. Волнение есть перед выходом на сцену. Ну если оно проходит, то значит, что что-то неправильно в твоем поведение в спектакле. Волнение не такое – лишнее – когда ты дергаешься, пьешь корвалол бесконечно, кофе тебе подают, успокаивают. Это такое ненужное волнение, хотя это тоже иногда случается у многих. А волнение, которое помогает роли. Ну а что – холодным, как лед выходить на сцену? Ну и будешь потом до конца спектакля таким же. Я у себя идеальной холодности не помню, но бывает. Бывает из-за усталости, когда мы играли 40 спектаклей подряд “Gaudeamus”, то, конечно, последние спектакли были так: надо доиграть, надо вовремя все сделать. Ну, слава Богу, что это не Достоевский.

3. Насколько сильно раздражают на спектаклях мобильные телефоны?
Да, очень, конечно. Они еще звучат часто не вовремя – ну, не вовремя – это всегда не вовремя. Но часто они как раз «вовремя» звучат. Каждый раз, когда нужны тишина, пауза, когда артист напряжен, а партнер ловит от него каждое слово. И в это время идет какая-нибудь русская народная мелодия или французский шлягер или просто тренькание. Это, конечно, СТРАШНО раздражает. Мне много раз говорили, что в нашем театре это еще довольно редко случается, потому что бывает так, что постоянно мобильники звучат. Это ужас, это кошмар. Я слушал, что японцы придумали такую систему, которая перед концертом или перед спектаклем автоматически отключает все мобильники. Такую бы ввести во все театры, потому что я не знаю такого человека, которого бы это не раздражало. Зрители начинают при этом шушукаться, они беспокоятся за артистов, другие начинают искать телефон, нервно нажимать не на те кнопки. Это замечательное явление и достижение нашего прогресса, которое в театре вредит, конечно.

4. На спектаклях часто бывают дети в театре, ну может не дети, а подростки, которые приходят в театр потому, что "надо". Как Вы к этому относитесь? Не мешают ли они Вам?
Нет, не мешают. Был один спектакль «Бесы» - видимо, такой целевой поход – все, наверное, были из одного класса, старшеклассники. Был шум по началу, но потом их приструнили администраторы и в общем, это быстро прошло. Но в основном сидят, внимательно слушают или слушают невнимательно – вот, например, мне рассказывали два молодых человека – сидят на «Бесах» – ну Достоевский, ну «Бесы» – тяжелый спектакль. Они понимают, что сидеть еще до 10 вечера, с 12 утра. Это же нужно еще встать, поехать, а потом вдруг пригляделись, начали смотреть внимательно, внимательно и один другому говорить (своим сленгом): «Слушай, а спектакль-то реальный», так что интересуются, но так, такого, чтобы грохот, кидание банками, бутылками с Фантой или, не дай Бог с пивом – этого нет. И слава Богу.

5. Когда вдруг меняется партнер на сцене – сложно перестроиться – ведь у каждого своя манера игры и свои приемы?
Но какое-то направление основное твоей роли естественно не меняется, не меняются мезансцены, поэтому остается одно – прислушаться к новому партнеру, который часто вносит в спектакль что-то живое. Потому что часто играешь – и думаешь – ну нормально, нормально. А потом приходит новый человек и, если ты его заметил, конечно, потому что заметить тоже сложно, когда играешь много лет. Но если ты заметил, то ты видишь другие глаза, ростом что-то другое, что-то вроде помоложе или физически покрепче, например. В спектакле «Чевенчур», в котором очень хорошо играл Сергей Станиславович Бехтерев и в то время, когда Бехтерева заменил Петр Семак, в чем, даже во многом, потому что огромная роль Чепурного, стал другим. И не лучше и не хуже, а просто – другим, потому что совсем другой герой. Какой-то такой прозрачный Сережа Бехтерев, по-другому себя ощущающий на сцене и в роли в спектакле. И физически крепкий и уверенный в себе Семак, точнее не Семак сам, а его герой – разные люди, к ним надо, естественно по-разному относиться. Мне всегда жалко, если кто-то уезжает заграницу навсегда и покидает театр. С кем удобнее – это вопрос не для меня. Мне кажется, мы не мешали друг другу не с Бехтеревым, и помогаем и не мешаем друг другу, когда играем с Семаком.
- А в «Бесах», например?
В «Бесах» Олег Дмитриев после долгих репетиций очень хороших и очень плодотворных – с Натальей Колотовой они долго репетировали, я думаю, что с Валерием Николаевичем Галендеевым, с Додиным. Он очень точно и хорошо вошел в рисунок «Бесов» и, на мой взгляд, очень хорошо это делает. Но Бехтерев сочинял эту роль и в том числе и мезансцены, и все, что там внутри происходит. Он, конечно, был опытнее и это сочинительство, создание этой роли– это дает больший эффект для тебя во всяком случае, чем когда ты входишь в роль в спектакле, когда до тебя уже кто-то играл. Поэтому Бехтерев был более каким-то летящим, на мой взгляд, таким каким-то бесом, которого не видно. Который вроде и не бес, а располагающий к себе человек, а потом он оказывается страшной гадиной. И ты понимаешь, что он – гадина, он ходит…и все от него зависимы. Мне очень жалко, что Сережа ушел из театра, очень. Хотя замена очень достойная и, когда мы встречаемся с Верховенским- Олегом Дмитриевым, у меня нет никаких претензий к нему. Мы очень долго репетировали, и во время спектакля в перерывах каких-то обязательно проходим все наши сцены. - А в «Пьесе без названия»? В «Пьесе» мне очень нравится первый состав. Замена была очень многих. Слуги раньше другие были. За ними было интереснее наблюдать. Просто нет времени сесть, отрепетировать и так далее, а нужно бы. Может быть, это еще и возможно будет. Грекову играла, по-моему, Наташа Кромина. Она сейчас еще играет, но она сейчас уже не в театре, играет довольно редко. Шестакова играла еще – легко, легко. Главного слугу играл Витя Тиррели – мой однокурсник. Все, кто его заменял, а заменяли его уже многие – вроде, не бессмысленно, но он играл лучше. У меня могут быть какие угодно претензии к Тиррели, как к однокурснику, мы может спорить. И опять же – он сочинил эту роль, этой роли в пьесе у Чехова нет. Он сочинил и тексты, и выходы и т.д. и т.п. ему это интересно было делать, хотя, наверное, он хотел сыграть что-то большее, как актер, и как закончивший режиссерский курс.

6. Какой Ваш любимый праздник? Любите ли вы приглашать в свой дом гостей? Или при вашей работе вне сцены вам хочется побыть в одиночестве (в кругу семьи)?
Любимый праздник – Новый год, наверное. Насчет гостей – они как-то – не сказать, что они часто бывают. Они как-то приходят случайно или остаются. Вот вчера к нам приехали. Мои знакомые. Муж и жена. Жена – бывшая моя однакашница из Калининградской области. А сейчас здесь работает, преподает в военном училище. Вот они приехали с мужем, каких-то рыбок нам привезли, потому что у них ремонт намечается. В 10.00 утра, для меня это время – не то, что я сплю, но вроде – не гостевое. А так как приехали на машине и собирались ехать к себе на дачу, говорят – «Рванули на дачу!». Как так – мы вроде не собирались. Ну, мне все равно нельзя было, потому что у нас репетиции, а жена, сын и собака все-таки рванули. Наверное, уже приехали…Так что – таких застолий больших – бывает, но очень редко, очень редко. Ну какие праздники? – довольно много спектаклей. Не получается, а может сам такой по характеру. Я люблю посидеть за столом с друзьями, но так, чтобы это делать часто – как-то нет.

7. Что для Вас самое ценное в человеке, какие качества Вас могут вывести из себя?
Вывести из себя может себялюбие, так скажем. Не самолюбие, которое у всех есть, а именно влюбленность в себя человека, когда человек не слышит, кроме себя никого. Это очень страшно, в театре – особенно, потому что театр все-таки коллективное творчество. Жадность. А что я считаю хорошим?.. Способность услышать другого человека – довольно редкое явление, как я теперь понимаю. Наверное, так. Что может удивить? Опять же эта способность. Или что-то врожденное, это не врожденное или приобретенное. И даже, когда эта способность насильно выращивается, это все равно лучше, когда человек не слышит другого человека. И сейчас это действительно удивительно. Еще в театре, в своем с этим как-то меньше сталкиваешься, а выходишь на улицу – как будто в другой мир. Хотя вроде бы в театре об этом же и говорим, играем. Жестокость страшная и равнодушие ко всему. И к родственникам и к соседу по квартире, к стоящему с тобой в очереди. В «Чевенгуре» хорошо говорит сын Рыбака Саша: «Ничего не изменяется к лучшему». Какими были люди, такими и остаются, поэтому какой-то светлый человек удивляет. Ну это такое сложное чувство – это и чувство восхищения, удивления, желания сблизиться с этим человеком и, может быть, ответить ему тем же, если ты можешь это сделать еще пока.

8. Когда смотришь спектакли создается впечатление, что труппа Вашего театра очень сплоченная. Это от того, что Вы почти все учились у одного Мастера и случайных людей очень мало? Или вас так объединяет работа? Или вообще это впечатление обманчиво?
Я надеюсь, что не обманчиво. Я не скажу там, что я со всем театром дружен и вот со всеми я люблю поговорить и пообщаться, посидеть за столом – театр все-таки большой коллектив. Но в гримерной мы общаемся, в спектакле мы общаемся. И споры, доходящие до повышения тонов –по поводу роли, по поводу каких-то замечаний друг к другу, по поводу спектакля - они должны быть, но вот какого-то недружелюбия я по отношению к себе не замечал. Сели за спиной что-то и говорят, то мне это в лицо никогда не высказывалось. Я этого не видел и очень хотел бы думать, что этого и нет. Дружба в театре…Я, конечно, был дружен с Николаем Григорьевичем Лавровым, я не был его закадычным другом, но мы с ним иногда даже беседовали один на один и не только по поводу театра. Конечно, мои однокурсники. Конечно, люди, с которыми я впервые столкнулся в первых спектаклях – это в «Бесах». И еще раньше, когда учился еще в институте, я играл в «Возвращенных страницах». И те, кто там играли, как-то очень хорошо меня приняли – я не замечал каких-то там косых взглядов. Кроме внимания и помощи, ничего не видел. А в «Возвращенных…» играли многие – и Игорь Иванов, Фоменко Наташа, Сережа Бехтерев, с которым мы тут же начали репетировать в «Бесах» и многие многие другие.

9. Есть ли у вас любимое блюдо? Умеете ли вы готовить?
Любимое блюдо. Мне очень нравится то, что делала когда-то моя мама. Она и сейчас, наверное, это изредка делает, но я до 16 лет жил с родителями. Вот то, что было до 16 лет, то мне и нравится. Это в основном, восточные, узбекские вещи – это плов, беляши, чебуреки, пельмени – все такое тяжело-мясное. Я очень плов люблю, особенно, когда его мама готовить – это нужно уметь делать. Сам я много чего могу сделать, с голоду не умру, если в холодильнике есть продукты, но так, чтобы этим заниматься с любовью – не скажу. В какой-нибудь праздник, раз во много лет, я могу что-то вытащить, какую-то кастрюлю или казан и сделать тот же плов. Но это очень редко. Могу посоветовать не есть после семи вечера, но сам я этого не придерживаюсь, потому что не могу после спектакля чего-нибудь не съесть.

10. А вообще, в Вашей у Ваших родителей большая семья? А чем занимаются Ваши родители сейчас? У Вас вообще кто-нибудь был связан с театром, театральным миром? Или Вы первый? А Ваш сын? Он хочет стать актером как папа?
Сын об этом сейчас не думает. И это рано пока, неизвестно, кем он будет. В семье я, насколько я знаю, я первый, кто пошел в театральный институт. Родители – мама работает до сих пор, хотя уже давно на пенсии, медсестрой, как работала всю жизнь. Папа лет 17 назад, если я не ошибаюсь, ушел со службы, он был военным. Сейчас работает в обществе, с детьми занимается военным делом, тоже до сих пор на работе. Они живут в Самаре.

11. У каждого человека существует несколько фильмов, который он может смотреть по N количеству раз. Есть ли у вас такие, если есть, то какие? Почему они вас привлекают? С таким довольно напряженным графиком удается ли посмотреть что - то новое? Что понравилось из последнего? А вы любите смотреть фильмы дома или все - таки ходить в кинотеатр?
Удается посмотреть что-то новое, потому что изобретение видеомагнитофона облегчает нашу жизнь. В кинотеатры хожу очень редко. Вот недавно посмотрел один фильм и думаешь – ну и зря сходил. Хотя в кинотеатре лучше смотреть лучше, конечно, тем более, если хороший фильм. Фильмов хороших и замечательных много. Я не скажу, что у меня есть один фильм, который заслоняет все остальное. Мне нравятся фильмы Тарковского – «Зеркало», «Ностальгия», «Сталкер» - можно все перечислить. Мне нравятся фильмы Алексея Германа – их немного, но они удивительные. Нравятся некоторые фильмы Феллини – у него какой-то свой мир, который ты начинаешь, хотя немножечко, но понимать, когда смотришь фильм. Нравятся, например, «Последнее танго в Париже», «Ночной портье», «Гибель богов». И еще много, много. И наших режиссеров и зарубежных. Спектакли - я бы мог перечислить что-то конкретное, а фильмов очень много, их можно смотреть и пересматривать бесконечно. И, слава Богу. Конечно, сейчас продукция очень многая низкого сорта – и телевизионные программы тоже. Ное если есть воля не смотреть это, а посмотреть все-таки какие-то хорошие фильма – то это самое правильное. Они как-то воспитывают, и если не в прямую, то опосредованно помогают играть в своих спектаклях.

12. Какой отдых вы предпочитаете: активный (если да, то что именно) или с любимой книжкой дома?
В течение театрального сезона, я предпочитаю, если это удается, почитать книжки. Если что-то попадается новое, хорошее, то читаю с удовольствием. Перечитываю. Что-то читаю, если идут репетиции вроде бы по поводу репетиций, хотя удаление от репетиций бывает серьезное. Берешь книжку, вроде бы случайную взял, а оказывается, что она подходит к тебя, может быть, поможет в игре. И летом, в отпуске, я очень люблю походить по лесу. Лес люблю. Ну если еще и озера в лесу, то это вообще замечательно. Один, с семьей, с сыном.

13. Вам поклонницы дарят тюльпаны. Это обусловлено их пристрастиями в цветах, или вы действительно любите тюльпаны?
Тюльпаны – это замечательные цветы. Если дарят, то дарят разные цветы. Кстати, тюльпаны и не часто. Вот на день рождения был действительно замечательный букет. Но я никому не говорил, и никого не просил – подарите мне тюльпаны. Мне иногда очень становится неловко – дорогое удовольствие - подарить актеру, даже если актер нравится, подарить цветы. На мой взгляд – дорогое, потому что это стоит денег и т.д. Мне ОЧЕНЬ приятно. Я рад и ромашкам, и василькам и колокольчикам, которые, кстати, люблю очень, не меньше, чем тюльпаны. Я очень люблю полевые цветы и летом люблю, когда у нас дома, ну или на даче(ну на даче – естественно), ну и дома, когда у нас полевые цветы стоят. Если я сам не могу выбраться из города, то можно подойти к метро Владимирская и там бабушка, какая-нибудь, хоть одна, но продает обязательно. Весной есть замечательные цветочки – мускарики называются. Ландыши, конечно. Ландыши в лесу – удивительное явление. В сосновых лесах, например. Вся земля покрыта листьями, ну и если вовремя прийти, то и цветами. Фиалка замечательные лесные, совсем не похожие на декоративные. Цветов много, я в школе увлекался ботаникой, у меня что-то еще осталось. В каком-то классе 7 или 8 хотел пойти в сельскохозяйственный и работать в лесничестве. А мне нравилась охрана, само гуляние. Я вообще мало представлял, в чем заключается работа, но такое было.

14. Любите ли вы животных? Были ли у вас в детстве дома животные? Как они появлялись в доме (вы их приносили или вам их покупали родители)?
В самом раннем детстве черепахи были и ежи. Папа, идя с работы, подбирал какую-нибудь черепаху или ежа, это было в Узбекистане. Притаскивал домой. Какое-то время они у нас жили или сбегали. Потом постарше я стал, мы переехали в Калининградскую область – ну в городок сначала, потом в поселок городского типа. Там тоже и еж был. Кот был – ну это уже такое довольно-таки цивилизованное животное, не лесное, домашнее. Отец приносил – у нас некоторое время жил зайчонок, который потом не хотел идти в лес от нас. Мы его отпустили. Он, видимо, не особенно нас боялся. Совенок, правда несколько дней буквально, его невозможно было держать дома. Кот его боялся. Он сидел, у него в клюве был кусок мяса. Он остался один на дороге, его отец подобрал или я или шофер, которой отца возил из одной части в другую. Так просто показать мальчишкам. Вот сейчас есть собака – первый раз. У нас долгое время были коты – 2 кота, по-своему оба замечательные. Один – рыжий Васька, очень умный кот, а другой – не очень умный, черный с какими-то коричневыми подпалинами на животе. Он пришел к нам. Мы тогда «Бесы» репетировали, я назвал его Федькой Каторжным. Он был не очень умный, но очень упорный, любил очень свое место, а место у него было в единственном кресле, в комнатке маленькой. Собака первый раз, замечательное животное.

15. Говорят, что актеры довольно суеверные люди. Правда ли это относительно Вас? Есть ли у вас какие-то приметы, ритуалы, которым вы следуете?
Есть, конечно, некоторые суеверия, но я надеюсь, что не такие страшные, чтобы я не мог что-то изменить. Ну там, скажем, если я еду на гастроли, мне нужно взять с собой несколько вещей – один камешек, который я всегда беру на гастроли, фотография сына. Я не знаю – суеверие это или нет. Было нормальным явлением в первые гастроли, потом стало привычной, а потом превратилось в какое-то суеверие. То есть, если черный кот дорогу мне перебежит, я не сплевываю, не иду другим переулком, тем более, что у меня у самого был черный кот. Я не боюсь. Но какие-то такие полу привычки, полу суеверия они с годами возникают в театре. Я с ними не борюсь, но как-то нормально существую с ними.

16. Вы любите сказки? И сказочная ситуация: Вы поймали золотую рыбку, что бы Вы у нее попросили (если это не очень личное)?
Да, люблю. Здоровья для близких и какого-то пускай небольшого, но постоянного и сохраняемого, не уходящего благополучия. Вот, наверное, все.

17. А Ваше первое образование журналиста Вам помогает как-то в актерской профессии? Помогало или мешало, когда Вы учились в ЛГИТМИКе?
Сама профессия не помогала и не мешала. А вот то, что я закончил университет и прошел некоторые курсы русского языка, литературы. На факультете журналистики довольно объемные курсы по русской литературе и по зарубежной и по древнерусской – это, конечно, помогло. Безусловно. Не в прямую, что я вышел и сыграл, а другой не сыграл. Нет, такого не бывает. Но как-то опосредованно знания всегда помогают. Вообще лучше знать больше, видеть больше, читать больше, ходить больше в музеи. Я, конечно, говорю, сам редко ходя в музеи. Но я люблю ходить в музеи.

18. Как вы относитесь к политике? Смотрите ли новостные программы, читаете ли газеты, если да, то какие, и какие рубрики в первую очередь?
Я, конечно, отношусь к политике, и конечно, смотрю передачи – новостные и большие передачи, итоговые, за неделю или за месяц. От политики никуда не деться. От нее зависит твоя жизнь и жизнь твоей семьи, жизнь твоих детей. Я не буду говорить – жизнь страны, хотя и это тоже. Более высокие слова. Хотя жизнь страны – это и есть жизнь страны и жизнь твоих детей, твоих близких. Но я в политику не полезу. Я аполитичный человек. На последние выборы ходил. Сейчас, мне кажется, у многих, у очень многих такой принцип при голосование – из двух зол выбирать наименьшую.